Ум наш постоянно строит гипотезы о том, почему другие люди ведут себя так или иначе.
⠀

Мужчина улыбнулся мне на улице? Наверно, я ему понравилась.

Начальник косо посмотрел? Наверно, недоволен моей работой.

Любимая молчит и хмурится? Наверное, на что-то обиделась.

⠀
Иногда догадки наши верны, но иногда — совсем нет.
ㅤ
Приведу пример:

Юра и Катя — муж с женой, у них двое детей. Юра работает вахтами: месяц на северах, месяц дома. Катя тоже работает, и в отсутствие мужа дом и вопросы воспитания детей на ней.

Юра приезжает домой с вахты и думает: «Надо Катю разгрузить, пока я дома. Что бы сделать?» — и начинает прибираться. Самое очевидное, с его точки зрения. Кате ничего не говорит, просто делает дело.

Катя видит, что Юра прибирается и думает: «Он, наверно, хочет намекнуть, что дома грязно, и я плохая хозяйка [злится]. Луше бы вместо этого со мной и детьми время провел, скоро ведь опять уедет». А вслух говорит: «Юра, я прошу тебя, не прибирайся! Дома и так чисто».

Юра слышит Катю и думает: «Видимо, ей не нравится, как я прибираюсь. Раз так, вообще не буду больше помогать! Пусть все делает сама. И пускай потом не жалуется, что перегружена».

⠀
Вот и пообщались. Каждый сочинил мотивы другого человека, и каждый не угадал.
ㅤ
Схематично это можно представить так:

На поверхности есть действия человека 1 и человека 2. В основе этих действий лежат мотивы и намерения — они чаще всего не высказаны вслух и не ясны.
ㅤ
Глядя на действия, мы «делаем выводы» о намерениях другого человека — точнее, придумываем, сочиняем эти намерения. А потом нас насколько увлекает собственная фантазия, что мы даже допустить не можем, что было как-то иначе.
ㅤ
Ошибки толкования намерений могут обходиться дорого.

Во-первых, наши выводы о чужих намерениях редко оказываются положительными. Мы склонны предполагать худшее.
ㅤ
А потом мы начинаем смотреть на другого человека через призму придуманных нами негативных историй, и наши фантазии начинают влиять на каждый разговор с этим человеком и отношения в целом.
ㅤ
Что можно сделать по-другому?

Вернемся к истории с Юрой и Катей.
ㅤ
Во-первых, каждый из них может дополнить своё сообщение рассказом о своих намерениях.
ㅤ

• Юра может сказать: «Катя, давай договоримся, какая часть домашних дел на мне, пока я дома».
  ㅤ
• А Катя может сказать: «Юра, тебя так долго не было, мы все соскучились. Давайте сходим в парк сегодня, а с делами разберемся на неделе».
  ㅤ

Так мы расширяем контекст и не оставляем места для неверного толкования наших слов и действий. Когда мы объяснили свои мотивы, вероятность, что человек что-то придумает, гораздо ниже.
ㅤ
Во-вторых, зная о том, как часто наши выводы о мотивах другого человека неверны, можно включить любопытство и расспросить собеседника о его истинных намерениях.
ㅤ

• Вместо того, чтобы задаваться вопросом: «Как Юра может быть таким идиотом?» —
  ㅤ
• Катя может спросить себя: «Интересно, какая есть информация у него, которой нет у меня?»
  ㅤ
  То же самое может сделать Юра.
  ㅤ

Уверенность в своей правоте не позволяет нам прикоснуться к истории другого человека, а любопытство, наоборот, помогает попасть внутрь и узнать, как обстоят дела на самом деле.
ㅤ
Конечно, само по себе знание мотивов и интересов друг друга не всегда решает проблемы. Но это хорошая отправная точка, из которой можно договориться и найти новый способ взаимодействия.
ㅤ